|
«Тридцать две розы успеха» |
Эта романтическая, сентиментальная история началась для меня (тогда я еще не знал, что все получится именно так) после одного из моих семинаров для музыкантов. Ко мне подошел один молодой человек — на вид ему было лет 15. По его серьезному лицу можно было предположить — то, с чем этот юноша решился обратиться ко мне, представляет для него существенную проблему, которая довлеет над ним уже в течение достаточно долгого времени. Из нашего дальнейшего разговора выяснилось, что он с детства занимался музыкой и готовился в тот момент к музыкальному конкурсу, по-моему, это был конкурс «Юные таланты Московии», где он также собирался продемонстрировать свой талант. Молодой человек имел все предпосылки для этого — у него были прекрасные педагоги, сам он был замечательным исполнителем в своем классе, но:
— Мне что-то мешает играть лучше, — сказал юный музыкант задумчиво, когда я попросил его рассказать о своей проблеме. Оказалось, что обратиться ко мне ему посоветовала его педагог, побывавшая ранее на моем семинаре. Ей показалось, что у молодого человека есть некая сложность, мешающая ему играть лучше; и сложность эта связана не с количеством тренировок, а скорее с тем способом, каким он «входит в состояние исполнителя», думает о своей игре. Буквально она сказала ему: «Качество твоей игры связано с твоим мышлением».
Проблема, с которой ко мне обратился этот молодой человек, заставила меня задуматься над более общим вопросом - почему одни люди достигают совершенства а другие все время пробуксовывают, терпят неудачу ? Почему мы порой зацикливаемся, делая какие-то лишние шаги там, где их, возможно, делать не нужно? Почему при достижении жизненных целей у некоторых присутствует гнев, раздражение, боль, страх, а не радость и восхищение, помогающие нам действовать быстро, легко и красиво? Работа с этим юношей явилась для меня первым шагом в понимании того, как устроены наши мыслительные стратегии и каким образом они проявляются в конкретных действиях.
То, с чего мы начали занятия с ним в психологии называется моделью TOTE. Здесь мы сделаем маленькое отступление для начинающих НЛП-еров.
Аббревиатура TOTE обозначает четыре шага, которые присутствуют в любой нашей мыслительной стратегии Эта модель была предложена поведенческими психологами как самая простейшая «управленческая схема» существования любого живого организма. Точки в модели TOTE представляют собой простейшие функции: постановка задачи; выбор способа ее решения и осуществление различных действий для ее достижения; получение информации об успешности ее достижения; завершение процесса и переход к решению новой задачи.
Поэтому первое Т. (тест) — это «точка запуска», — то, с чего мы вообще начинаем что-либо делать; бессознательная или сознательная установка цели.
О. (операции) — действия, направленные на достижение нужного результата.
Далее — снова Т. (или второй тест процесса) — проверка, правильно ли все делается, в нужном ли направлении развивается процесс. Достигается ли именно та цель, которая была установлена.
И, наконец, Е. (выход) — завершение процесса. Понимание того, что цель достигнута.
Когда юноша рассказал мне о сложностях, возникших у него в процессе игры, я сразу понял, с чем мы будем работать — именно с моделью TOTE. По моему представлению, она наилучшим образом помогает осознать и структурировать достижение любой задачи, устранить трудности.
Используя эту модель, я затратил примерно 2, 5 часа для того, чтобы пошагово и точно выяснить, КАК именно юноша играет музыкальные произведения. Для начала я попросил его показать мне это.
— Хорошо, — сказал я, — давай сейчас ты продемонстрируешь мне то, как ты играешь и какие сложности возникают в процессе твоей игры.
Молодой человек, очевидно, был готов к подобного рода вопросам и ответил, практически не раздумывая:
— Ну, у меня как минимум есть одна сложность. Я не могу нормально играть 1/32 ноты. Я не выдерживаю положенную долготу звучания, а порой и вообще сбиваюсь с такта. Затем, немного помолчав, с грустью добавил:
— Эта дурацкая пауза в игре буквально рвет все музыкальное!
По его растерянному виду и тому тону, каким это было сказано можно было предположить, что молодой человек уже устал бороться с самим собой в попытках решить проблему самостоятельно. Он обессилено откинулся в кресле, опустив взгляд на отполированные доски паркета. Мы помолчали. Затем я поинтересовался:
— А почему тебе вообще так важно хорошо играть музыкальные произведения?
Мой вопрос вызвал у юноши недоумение.
— Я просто начал готовиться к конкурсу и хочу стать победителем.
— Отлично Звучит очень убедительно и достойно.
Так как у нас не было музыкального инструмента, я попросил его представить, как это было бы, если бы он здесь и сейчас открыл крышку рояля, положил ноты и начал играть. Сначала он очень удивился моему предложению, но потом действительно начал перебирать в воздухе пальцами. В это время я отмечал для себя то, как двигались его глаза, насколько напряжены или расслаблены его мышцы, в каком состоянии он находится. Через некоторое время я заметил, что его зрачки расфокусировались, а правая нога вышла вперед, как бы нажимая на воображаемую педаль, хотя я его об этом не просил. По движению глазных яблок я отметил, что порой он как бы вслушивается в ту музыку, которую играет на воображаемом инструменте. Через некоторое время после того, как молодой человек закончил свою мысленную «игру», я попросил его сыграть снова, — начиная с нескольких тактов, предшествовавших музыкальному моменту, с которым было связано его затруднение. Вновь приступив к игре, молодой человек неожиданно заметил:
— О! Оказывается, я вижу перед собой нотную тетрадь, по которой разучивал это произведение.
— Какую конкретно часть произведения ты видишь? — уточнил я.
Юный музыкант поднял глаза, как бы вглядываясь в свою воображаемую нотную тетрадь. Сосредоточившись, он немного приподнялся в кресле; затем, после некоторой паузы, выговорил ровно и твердо:
— Я четко вижу одну музыкальную фразу — ту, которую играю в данный момент.
Мысленно я улыбнулся. То, как старательно он стремился выполнять все мои команды, показывало, насколько важным было для юноши желание достичь результата — желание понять, в чем заключается та «сложность, связанная с мышлением», о которой сказала ему преподаватель музыки. И его вид не был более похож на вид человека, обреченного на неудачу. Открыв для себя возможность самопознания, исследования глубин своего «я», он теперь был более подобен кладоискателю с компасом в руках (этим компасом, разумеется, было НЛП), направляющемуся на поиск скрытых возможностей своего таланта.
— Хорошо, — сказал я и попросил его продолжить игру, заметив тот момент, в котором происходит сбой.
В модели TOTE — это второй тест, самая важная точка для нахождения трудностей и препятствий. Он мысленно играл до тех пор, пока мы не выяснили одну забавную закономерность. Еще за один такт до того места, где встречалась 1/32 ноты, у него начинали напрягаться плечи, кисти рук, мышцы ноги и задерживалось дыхание. И в этот самый момент внутри себя он видел, как края музыкальных фраз, расположенных до и после 1/32 ноты, буквально размываются, а тот внутренний образ (картинка) с трезвучием, в котором есть 1/32 ноты, приближается, становится большим и затем черными крупными символами вспыхивает: «1/32». Я заметил, как именно в этот момент приближения картинки молодой человек испытывает спазм дыхания.
Слушая рассказ молодого человека и наблюдая за его реакцией, я пришел к выводу, что мы имели дело с неуспешной микростратегией, которая каким-то образом бессознательно выработалась у юноши. На языке НЛП ее упрощенно можно записать так:
Вк/К+ -> К-асс' Bn' К -> Bn (1/32) / K_ -> Bn (черный цвет, большой размер), К_ и затем сбой в игре, возврат к операциям.
Успокойтесь, уважаемые читатели. Это не тайные письмена древних ацтеков и не шифровка агента Бонда в особо секретный отдел британской разведки Ми-6. Расшифровывая эту цепочку, ее можно соотнести с последовательностью действий модели TOTE, а именно:
T1.—
Молодой человек представлял себя
победителем на конкурсе, испытывая
позитивные чувства.
—> О. —
Ассоциировался с состоянием игры,
вспоминал нотные записи, играл —> (Т2). Это
происходило до тех пор, пока периферийно он
не замечал 1/32 ноты, отчего начинал
чувствовать себя плохо -> (вместо
успешного Е), изменялись характеристики
внутреннего
образа и состояние ухудшалось. Он делал
паузу.
Когда я спросил, откуда у него такая странная реакция на 1/32 ноту, он рассказал мне историю, случившуюся с его другом на экзамене. Его товарищ играл произведение, в котором было множество нот длительностью 1/32. Он провалил экзамен и затем описал все это в самых мрачных красках. Ситуация была так живо рассказана, что юноша как будто бы сам прожил ее. Когда же после этого он начал исполнять произведения, где встречалась 1/32, то изначально был убежден, что у него не получится сыграть эту часть произведения хорошо. И от этого чувствовал себя не очень уверенно. После рассказа я поинтересовался у молодого человека, знает ли он кого-либо, кто может хорошо сыграть этот музыкальный отрывок.
— Да, конечно, — ответил он, — это мой педагог.
Тогда я задал ему следующий вопрос:
— А что мешает тебе фокусироваться на тех примерах, когда люди играют хорошо и уверенно, получая от этого удовольствие, а не вспоминать неудавшийся экзамен своего знакомого?
Когда людям задаешь такие вопросы, они очень удивляются. Иногда наши самые лучшие решения оказываются очень простыми, а подобные вопросы позволяют выйти за пределы ограничений и являются одними из тех шагов, которые ведут к поиску ресурсов - резервов, скрытых внутри нашего «я», подобных тому самому заветному кладу, на поиски которого мы с молодым человеком отправились, следуя компасу — модели TOTE. Теперь нам предстояло сделать в пути небольшую остановку, с тем чтобы набраться сил для преодоления следующего отрезка пути - обратиться к положительному опыту в прошлом. Я попросил юношу вспомнить те случаи, когда он сталкивался с какими-то сложностями в своей игре и затем успешно преодолевал их. Я попросил его буквально погрузиться в это состояние, вжиться в этот образ, почувствовать, что происходит в теле. Через несколько минут мышцы его лица расслабились, щеки порозовели, дыхание стало глубоким и ровным. Он сказал:
— О, эта некая особая легкость в руках, в этот момент очень тепло в груди, — и он указал на область солнечного сплетения.
Затем я попросил его еще как - нибудь охарактеризовать это состояние.
— Это очень радостно, очень здорово, очень светло! — воскликнул он.
Снова обратившись к языку НЛП, можно сказать, что этот юноша показал таким образом мне свое ресурсное состояние и то, как этот процесс организуется у него внутри: сначала он испытывает определенные чувства, а затем видит образы (К+/Вп). Выделив необходимую часть ресурсной стратегии, я решил закрепить ее для дальнейшего использования. Среди специалистов-НЛПеров этот шаг называется «якорением». Я попросил молодого человека погрузиться в эти чувства, побыть немного в этом дивном опыте, видеть этот свет. В это время я положил свою руку на его плечо, связывая ею внутренние переживания с моим прикосновением. Мы повторили так три или четыре раза, пока мое прикосновение не стало вызывать точно такие же внешние проявления его внутреннего состояния спокойствия и уверенности. Теперь он уже достаточно просто мог вызывать это комфортное состояние с моей помощью. Таким образом в нашем путевом багаже появилось новое волшебное средство из арсенала НЛП — своего рода «золотой ключик», открывающий дверь к сокровищам внутреннею опыта, ресурсам, скрытым в глубине нашего сознания.
После этого я попросил молодого человека вновь увидеть зрительно нотную запись произведения, которое он собирается исполнять, а также попросил его особо остановиться на тех моментах, где встречалась нота длительностью 1/32. Упоминание об этой ноте вызвало на его лице видимую гримасу неудовольствия, но, собрав волю на кончиках пальцев и положившись на правильность избранного пути, он вновь сел за воображаемый рояль, и мы продолжили наше путешествие. В тот момент, когда он видел эту ноту, я опять прикасался к его плечу, теперь уже связывая образ этой ноты с его комфортным состоянием. Таким образом, негативный опыт прошлого уступал свое место нынешнему комфортному состоянию, что на языке НЛП обозначается как «переякорение». Я также попросил его зрительно представить себе 2-3 музыкальные фразы так, чтобы их очертания оставались четкими, и так, чтобы ноты была точно такого же размера, как и все остальные значки в нотном ряду. Затем мы «пролистали» его нотную тетрадь и нашли те места, где встречалась злополучная 1/32. Он сказал, что таких фрагментов 8. Именно столько раз мы и повторили наш опыт, для того чтобы юноша научился четко видеть все музыкальные фразы вместе с камнем преткновения на нашем пути к совершенству - 1/32 ноты.
После этого я предложил молодому человеку перейти к еще одной увлекательной игре — на этот раз с фокусом его внимания. Я просил его то сконцентрироваться исключительно на руках и сыграть один из фрагментов, удерживая позитивный якорь, то переключиться на собственное дыхание, то следить за тонусом своих мышц или перемещать фокус своего внимания на все тело и отслеживать все ощущения одновременно. И мы снова и снова учились управлять его внутренними представлениями и чувствами во время исполнения музыкального произведения — так, чтобы ощущения тела и движения мысли слились в одно, один непрерывный поток, полет блаженства на крыльях вдохновения и творчества...
На следующий день мы назначили встречу не в той же самой комнате, а в зале. Там было пианино, он взял свою нотную тетрадь. Прежде чем он сел за инструмент, я попросил его еще раз мысленно исполнить все произведение с начала и до конца. Сам я в это время наблюдал за его физиологией и еще раз убедился, что все части ему удается играть легко и непринужденно, находясь в комфортном состоянии. Пожалуй, в его поведении по сравнению с предыдущим днем появилось больше уверенности; «отыграв» свое задание «на отлично», он повернулся ко мне; на его лице явственно читалось ощущение удовлетворенности. Тогда я задал ему следующий вопрос, целью которого было выявить его внутренний критерий завершения процесса; мне хотелось выяснить, КАК он сам может понять, что у него действительно хорошо получается сыграть это произведение. Вместо ответа он вновь устремил свой взор в направлении левого верхнего угла нашей комнаты, где днем раньше он уже «листал» свою нотную тетрадь.
— Я могу видеть у себя внутри 1/32 ноты точно такого же размера, как и все остальные знаки! — сказал он немного погодя, как бы сам удивляясь своему открытию.
Затем мы сели за пианино; он начал играть, а я снова воспользовался якорем, поддерживая то состояние, которое мы заякорили на прошлом занятии. Доиграв до конца, он воскликнул:
— Удивительно, но я ни разу не запнулся в тех местах, где были 1/32 ноты! Я просто играл и даже не вспомнил о том, что у меня раньше были какие-то сложности!
Кажется, его восторг видимо наполнил пространство комнаты, в которой мы находились, подобно блеску драгоценного самородка, обретенного мускулистой рукой упорного кладоискателя. Потерянное сокровище было найдено, а наш путь окончен. Но я попросил своего спутника не выпускать лопату из рук, а расширить и углубить вход в сокровищницу обретенных ресурсов своего сознания с тем, чтобы не упустить тот момент удачи, на который, как известно каждому кладоискателю, не стоит особо полагаться в будущих экспедициях. Нам была необходима уверенность в том, что вход в сокровищницу не будет утерян, а «золотой ключик» всегда будет при нас. Я попросил его открыть какое-нибудь другое произведение в нотной тетради, где часто встречалась бы 1/32 ноты, и снова мысленно отработать музыкальный этюд, пребывая в том же состоянии комфорта и легкости, с которым он играл в предыдущий раз. Молодой человек опять сел за пианино, и, к своему великому удивлению, он вновь блестяще исполнил и это музыкальное произведение, ни разу не сбившись. Мы перелистали почти всю его нотную тетрадь, силясь отыскать бывшие некогда злополучными цифры «1/32» вновь и вновь удивляясь и радуясь тому, как внезапно, словно по мановению волшебной палочки - НЛП, исчезло все то, что «мешало» моему юному другу ощутить полноценную радость творчества, ту свободу, которая так часто бывает ограничена в нашей деятельности, повседневной или творческой, теми «мелкими задоринками», что наподобие цифр «1/32» вырастают для нас в неразрешимые проблемы. Эта история явилась для меня еще одним примером того, насколько тесно взаимосвязано наше тело и наш разум. И как, изменив что-то в своих мыслительных стратегиях, мы можем влиять на наше поведенческое мастерство. Порой мне даже кажется, что некоторым вещам можно научиться, используя только мысленное представление; но, безусловно, процесс обучения будет более эффективным, если будут использованы и мыслительные, и поведенческие способности нашей нервной системы в тесной взаимосвязи друг с другом. Часто мы имеем некоторое представление о том, каким образом нужно достичь конкретную цель, но при этом может быть недостаточно поведенческого опыта. Или, наоборот, мы повторяем какое-то действие безумное количество раз, имея поведенческую компетентность, но не достигая желаемого результата. Не полезнее было бы в таком случае разобраться, как устроены наши мыслительные стратегии и какой эффект они оказывают на наши физиологические реакции?
Окончание этой истории было удивительно романтичным. Через месяц в дверь моей квартиры позвонили; когда я открыл дверь, на пороге стоял тот самый молодой человек, держа в руках букет из 32 роз. Его появление для меня было абсолютно неожиданным. Я пригласил его в комнату; мы долго беседовали, и он рассказал мне, что занял на конкурсе одно из призовых мест. В конце нашей беседы он поблагодарил меня за все, что я для него сделал, и сказал, что наша совместная работа помогла ему больше узнать о своих скрытых способностях, научила выбирать нужные состояния и способы реагирования на трудности.
Может быть, рассказанная мной история вдохновит практиков и мастеров НЛП на собственный творческий поиск в «коридорах субъективного опыта людей», как она вдохновляет меня долгое время, перемещая в позицию исследователя по отношению ко всему, где я использую методы НЛП, — кто знает, какие еще неожиданные открытия и сокровища обретенных знаний о себе самом ждут нас впереди?
Андрей А. Плигин, М. А. NLP, тренер НЛП международной категории, к. п. н.
возврат к Музыкальным Технологиям
